Лишают ли военной пенсии за подделку документов
(1).jpg)
Об актуальных изменениях в КС узнаете, став участником программы, разработанной совместно с АО "Сбербанк-АСТ". Слушателям, успешно освоившим программу выдаются удостоверения установленного образца.
Программа разработана совместно с АО "Сбербанк-АСТ". Слушателям, успешно освоившим программу, выдаются удостоверения установленного образца.
Обзор документа
Определение Конституционного Суда РФ от 5 июля 2011 г. № 863-О-О “Об отказе в принятии к рассмотрению жалобы гражданина Климовича Александра Ивановича на нарушение его конституционных прав частью третьей статьи 2 Закона Российской Федерации «О пенсионном обеспечении лиц, проходивших военную службу, службу в органах внутренних дел, Государственной противопожарной службе, органах по контролю за оборотом наркотических средств и психотропных веществ, учреждениях и органах уголовно-исполнительной системы, и их семей»
Конституционный Суд Российской Федерации в составе Председателя В.Д. Зорькина, судей К.В. Арановского, А.И. Бойцова, Н.С. Бондаря, Г.А. Гаджиева, Ю.М. Данилова, Л.М. Жарковой, Г.А. Жилина, С.М. Казанцева, М.И. Клеандрова, С.Д. Князева, А.Н. Кокотова, Л.О. Красавчиковой, С.П. Маврина, Н.В. Мельникова, Ю.Д. Рудкина, Н.В. Селезнева, О.С. Хохряковой, В.Г. Ярославцева,
заслушав в пленарном заседании заключение судьи С.П. Маврина, проводившего на основании статьи 41 Федерального конституционного закона «О Конституционном Суде Российской Федерации» предварительное изучение жалобы гражданина А.И. Климовича, установил:
1. В своей жалобе в Конституционный Суд Российской Федерации гражданин А.И. Климович оспаривает конституционность части третьей статьи 2 Закона Российской Федерации от 12 февраля 1993 года № 4468-I «О пенсионном обеспечении лиц, проходивших военную службу, службу в органах внутренних дел, Государственной противопожарной службе, органах по контролю за оборотом наркотических средств и психотропных веществ, учреждениях и органах уголовно-исполнительной системы, и их семей», согласно которой пенсии бывшим военнослужащим и лицам начальствующего состава органов внутренних дел, Государственной противопожарной службы, органов по контролю за оборотом наркотических средств и психотропных веществ, учреждений и органов уголовно-исполнительной системы, лишенным в установленном законодательством порядке воинских или специальных званий, и их семьям назначаются на основаниях, установленных Федеральным законом «О трудовых пенсиях в Российской Федерации», при наличии у них права на пенсионное обеспечение в соответствии с указанным Федеральным законом.
Как следует из представленных материалов, заявитель в период с 1993 года по май 1995 года проходил военную службу в должности начальника финансовой службы войсковой части 40011 - командира войсковой части 60235. Приказом Главнокомандующего Военно-Морского Флота Российской Федерации от 27 мая 1995 года он был уволен с военной службы по состоянию здоровья. На день увольнения А.И. Климович имел воинское звание «подполковник». С 28 июня 1995 года ему была назначена пенсия за выслугу лет в соответствии с Законом Российской Федерации «О пенсионном обеспечении лиц, проходивших военную службу, службу в органах внутренних дел, Государственной противопожарной службе, органах по контролю за оборотом наркотических средств и психотропных веществ, учреждениях и органах уголовно-исполнительной системы, и их семей». В связи с тем, что приговором Советско-Гаванского гарнизонного военного суда от 26 апреля 2000 года А.И. Климович был осужден за преступление, совершенное в период военной службы с использованием служебного положения, и приговорен к лишению свободы сроком на шесть лет без конфискации имущества с лишением воинского звания «подполковник», выплата назначенной заявителю пенсии была прекращена с 1 марта 2001 года.
Решением Кировского районного суда города Хабаровска от 23 марта 2009 года А.И. Климовичу отказано в иске к Военному комиссариату Хабаровского края о признании права на получение пенсии за выслугу лет, возобновлении ее выплаты с 1 января 2009 года и взыскании недоплаты сумм пенсии за период с 1 марта 2001 года по 31 декабря 2008 года.
По мнению заявителя, оспариваемое им законоположение, позволяющее органам, осуществляющим пенсионное обеспечение военнослужащих, и судам общей юрисдикции истолковывать его как предусматривающее прекращение выплаты гражданам, уволенным с военной службы по состоянию здоровья, ранее назначенной им пенсии за выслугу лет из-за того, что они лишены судом воинского звания за преступления, совершенные в период военной службы, противоречит статьям 19 (часть 1), 39 и 55 (часть 2) Конституции Российской Федерации.
2. Конституция Российской Федерации гарантирует каждому социальное обеспечение по возрасту, в случае болезни, потери кормильца, для воспитания детей и в иных случаях, установленных законом (статья 39, часть 1). Конституционное право на социальное обеспечение включает и право на получение пенсии в определенных законом случаях и размерах.
Закон Российской Федерации «О пенсионном обеспечении лиц, проходивших военную службу, службу в органах внутренних дел, Государственной противопожарной службе, органах по контролю за оборотом наркотических средств и психотропных веществ, учреждениях и органах уголовно-исполнительной системы, и их семей» является специальным законом, регулирующим пенсионное обеспечение указанных в нем категорий граждан с учетом специфики прохождения ими военной и иной службы как особого вида трудовой деятельности. Названный Закон предусматривает для них право на пенсию при увольнении со службы ранее достижения общеустановленного пенсионного возраста, но лишь при определенных условиях, в частности при соответствующей выслуге лет, а при увольнении по достижении предельного возраста пребывания на службе, состоянию здоровья или в связи с организационно-штатными мероприятиями - выслуге и общем трудовом стаже в установленных данным Законом размерах. Кроме того, к условиям приобретения права на такого рода пенсию относится и наличие у лица воинского или специального звания как неотъемлемого элемента статуса военнослужащего или лица, служащего в правоохранительных органах (определения Конституционного Суда Российской Федерации от 12 апреля 2005 года № 184-О, от 20 октября 2005 года № 379-О и от 11 мая 2006 года № 132-О).
2.1. В связи с тем, что права гражданина в области пенсионного обеспечения производны от его трудовой или иной общественно полезной деятельности, пенсии за выслугу лет, назначаемые в связи с прохождением военной службы, осуществлением иной деятельности, дающей право на государственное пенсионное обеспечение, заработаны службой в Вооруженных Силах Российской Федерации и выполнением значимых для общества обязанностей. Это предполагает необходимость при определении права на пенсию учитывать как характер профессиональной деятельности гражданина, ее продолжительность, условия осуществления, так и соблюдение им особых требований, установленных законодателем в отношении отдельных видов государственной службы (постановления Конституционного Суда Российской Федерации от 16 октября 1995 года № 11-П и от 15 июня 1998 года № 18-П).
Военная служба, как неоднократно указывал Конституционный Суд Российской Федерации в своих решениях, представляет собой особый вид государственной службы, непосредственно связанной с обеспечением обороны страны и безопасности государства и, следовательно, осуществляемой в публичных интересах; лица, несущие военную службу, выполняют конституционно значимые функции, чем обусловливается их особый правовой статус (постановления от 26 декабря 2002 года № 17-П, от 17 мая 2011 года № 8-П и др.).
Военнослужащие в соответствии со статьей 26 Федерального закона от 27 мая 1998 года № 76-ФЗ «О статусе военнослужащих» обязаны быть верными Военной присяге (обязательству), беззаветно служить народу Российской Федерации, мужественно и умело защищать Российскую Федерацию, строго соблюдать Конституцию Российской Федерации и законы Российской Федерации, требования общевоинских уставов, беспрекословно выполнять приказы командиров, дорожить воинской честью, боевой славой, войсковым товариществом и др.
Принося Военную присягу, лицо, поступающее на военную службу, клянется свято соблюдать Конституцию Российской Федерации, строго выполнять требования воинских уставов, приказы командиров и начальников, достойно исполнять воинских долг, мужественно защищать свободу, независимость и конституционный строй России, народ и Отечество (пункт 2 статьи 40 Федерального закона от 28 марта 1998 года № 53-ФЗ «О воинской обязанности и военной службе»).
Тем самым военнослужащий добровольно возлагает на себя обязанность соответствовать в том числе тем нравственным требованиям, которые нашли отражение в тексте Военной присяги.
Совершение лицом преступления в период прохождения службы, повлекшее лишение воинского звания по приговору суда, свидетельствует не только о нарушении им Военной присяги, но и об отсутствии права на пенсию за выслугу лет, которое должно быть заслужено безукоризненным выполнением конституционно значимых обязанностей.
Таким образом, военнослужащий, совершивший преступление в период военной службы и лишенный по приговору суда воинского звания, не имеет права на получение пенсии за выслугу лет. Однако при этом он не лишается полностью предусмотренного статьей 39 Конституции Российской Федерации права на пенсионное обеспечение, поскольку в силу оспариваемого заявителем законоположения его пенсионное обеспечение осуществляется по нормам Федерального закона от 17 декабря 2001 года № 173-ФЗ «О трудовых пенсиях в Российской Федерации».
Кроме того, действующее законодательство предусматривает возможность восстановления гражданина, лишенного воинского звания, после снятия или погашения судимости в прежнем воинском звании (пункт 2 статьи 48 Федерального закона «О воинской обязанности и военной службе»). Порядок восстановления в воинском звании определен в статье 25 Положения о порядке прохождения военной службы (утверждено Указом Президента Российской Федерации от 16 сентября 1999 года № 1237). Согласно пункту 3 данной статьи гражданин, которому восстановлено воинское звание, пользуется правами и льготами, установленными федеральными законами и другими нормативными правовыми актами Российской Федерации, в соответствии с восстановленным воинским званием, к числу которых относится и право на пенсию за выслугу лет по Закону Российской Федерации «О пенсионном обеспечении лиц, проходивших военную службу, службу в органах внутренних дел, Государственной противопожарной службе, органах по контролю за оборотом наркотических средств и психотропных веществ, учреждениях и органах уголовно-исполнительной системы, и их семей».
2.2. Конституционный Суд Российской Федерации в своем Определении от 12 апреля 2005 года № 184-О указал, что часть третья статьи 2 Закона Российской Федерации «О пенсионном обеспечении лиц, проходивших военную службу, службу в органах внутренних дел, Государственной противопожарной службе, органах по контролю за оборотом наркотических средств и психотропных веществ, учреждениях и органах уголовно-исполнительной системы, и их семей» не может рассматриваться как допускающая прекращение выплаты гражданам пенсии за выслугу лет в связи с лишением их приговором суда воинского или специального звания за преступления, совершенные после увольнения с военной или правоохранительной службы и назначения указанной пенсии.
Однако данная правовая позиция не может быть применена к случаям лишения гражданина приговором суда воинского звания за преступление, совершенное в период прохождения военной службы, в том числе когда уголовное дело в отношении лица, получающего пенсию за выслугу лет, по факту совершения им преступления было возбуждено после увольнения с военной службы.
В сфере пенсионного обеспечения лица, уволенные с военной службы до возбуждения в отношении них уголовного дела по факту совершения преступления в период ее прохождения и реализовавшие свое право на пенсию за выслугу лет при наличии необходимых для этого условий, в том числе воинского звания, в случае лишения их впоследствии указанного звания в соответствии с приговором суда не могут быть поставлены в иное правовое положение по сравнению с теми, кто уволен с военной службы после вступления в законную силу приговора суда, предусматривающего лишение воинского звания и, как следствие, не приобрел право на пенсию за выслугу лет. Иное означало бы установление необоснованных различий в условиях пенсионного обеспечения лиц, фактически относящихся к одной и той же категории - уволенных с военной службы и лишенных воинского звания за совершение преступления в период ее прохождения, и нарушало бы конституционный принцип равенства (статья 19, части 1 и 2, Конституции Российской Федерации).
2.3. По мнению заявителя, утрата гражданином права на пенсию за выслугу лет в связи с обвинительным приговором суда является дополнительным наказанием, не предусмотренным Уголовным кодексом Российской Федерации. Между тем наличие воинского звания является необходимым элементом статуса военнослужащего, соответственно, лишение воинского звания по приговору суда означает изменение правового статуса гражданина, в том числе как субъекта отношений по пенсионному обеспечению.
С учетом изложенного, утрата права на пенсию за выслугу лет не может рассматриваться как дополнительное наказание, а является следствием изменения правового статуса гражданина (Определение Конституционного Суда Российской Федерации от 11 мая 2006 года № 132-О).
Таким образом, оспариваемое А.И. Климовичем законоположение не может рассматриваться как нарушающее его конституционные права, а его жалоба, как не отвечающая критерию допустимости обращений в Конституционный Суд Российской Федерации, не может быть принята Конституционным Судом Российской Федерации к рассмотрению.
Исходя из изложенного и руководствуясь пунктом 2 части первой статьи 43 и частью первой статьи 79 Федерального конституционного закона «О Конституционном Суде Российской Федерации», Конституционный Суд Российской Федерации определил:
1. Отказать в принятии к рассмотрению жалобы гражданина Климовича Александра Ивановича, поскольку она не отвечает требованиям Федерального конституционного закона «О Конституционном Суде Российской Федерации», в соответствии с которыми жалоба в Конституционный Суд Российской Федерации признается допустимой.
2. Определение Конституционного Суда Российской Федерации по данной жалобе окончательно и обжалованию не подлежит.
| Председатель Конституционного Суда Российской Федерации | В.Д. Зорькин |
Определение Конституционного Суда РФ от 5 июля 2011 г. № 863-О-О “Об отказе в принятии к рассмотрению жалобы гражданина Климовича Александра Ивановича на нарушение его конституционных прав частью третьей статьи 2 Закона Российской Федерации «О пенсионном обеспечении лиц, проходивших военную службу, службу в органах внутренних дел, Государственной противопожарной службе, органах по контролю за оборотом наркотических средств и психотропных веществ, учреждениях и органах уголовно-исполнительной системы, и их семей»
Текст Определения размещен на сайте Конституционного Суда РФ в Internet (http://www.ksrf.ru)
Обзор документа
Оспаривались нормы, касающиеся пенсий за выслугу лет, назначаемым военнослужащим (и приравненным к ним лицам).
По мнению заявителя, эти положения неконституционны. Они позволяют прекращать выплату гражданам, уволенным с военной службы по состоянию здоровья, ранее назначенной им пенсии за выслугу лет из-за того, что они лишены судом воинского звания за преступления (совершенные в период этой службы). Это по сути - дополнительное наказание, не предусмотренное УК РФ.
КС РФ отклонил эти доводы и разъяснил следующее.
Права гражданина в области пенсионного обеспечения производны от его трудовой или иной общественно полезной деятельности. Соответственно, названные пенсии за выслугу лет заработаны службой в Вооруженных Силах РФ и выполнением обязанностей, значимых для общества.
Это предполагает необходимость при определении права на такую пенсию учитывать как характер профдеятельности гражданина, так и соблюдение им особых требований.
Принося Военную присягу, лицо добровольно возлагает на себя обязанность соответствовать и тем нравственным требованиям, которые нашли отражение в ее тексте.
Совершение лицом преступления в период прохождения службы, повлекшее лишение воинского звания по приговору суда, свидетельствует не только о нарушении им названной присяги, но и об отсутствии права на пенсию за выслугу лет, которое должно быть заслужено безукоризненным выполнением конституционно значимых обязанностей.
С учетом этого военнослужащий, совершивший преступление в период службы и лишенный по приговору суда воинского звания, не имеет права получать пенсию за выслугу лет.
Наличие воинского звания - необходимый элемент статуса военнослужащего.
Соответственно, лишение такого звания по приговору суда означает изменение правового статуса гражданина, в т. ч. как субъекта отношений по пенсионному обеспечению.
Поэтому утрата права на пенсию за выслугу лет не может рассматриваться как дополнительное наказание, а является следствием изменения правового статуса гражданина.
За незаконное получение пенсий, субсидий на ЖКХ, пособий по уходу за ребёнком и иных социальных выплат установлена уголовная ответственность. Статья, предусматривающая наказание за подобные преступления, была введена в Уголовный кодекс РФ относительно недавно – в конце 2012 года.
Статья 159.2 Уголовного кодекса РФ «Мошенничество при получении выплат» определяет четыре вида наказания различной степени тяжести в зависимости от обстоятельств. Дзен-канал «ПРАВО ИМЕЮ» разбирался, за что конкретно придётся отвечать перед законом и каким может быть наказание.
«Незаконно» – это как?
Ответственность предусмотрена не только за незаконное получение выплат, но и услуг, оказываемых за счёт государства. Речь идёт о нанесении ущерба федеральному, региональному, муниципальному бюджетам, внебюджетным государственным фондам, к каким относятся Пенсионный фонд, Фонд социального страхования и Фонд обязательного медицинского страхования.
Что значит «незаконное получение выплаты»? Это выплата, полученная путём обмана, например, через подачу заведомо ложных и недостоверных сведений об обстоятельствах, дающих право на социальную выплату. Подобных случаев относительно немного – в семье, конечно, не без Мавроди, но вот, чтобы заявиться в тот же Пенсионный фонд с фальшивками на руках и выбить себе пенсию – на такое преступление пойдёт далеко не каждый.
Гораздо более распространённый случай мошенничества с выплатами вызван другой ситуацией. Часто бывает так, что какое-то время выплату граждане получают законно, но в последующем теряют на неё право – жизненные обстоятельства изменились, однако умалчивают об этих обстоятельствах и продолжают получать от государства деньги. Такое поведение квалифицируется, как мошенничество.
За что именно установлена уголовная ответственность
Постановлением Пленума Верховного Суда РФ от 30.11.2017 № 48 «О судебной практике по делам о мошенничестве, присвоении и растрате» отмечается, что статьёй 159.2 УК РФ регламентируется ответственность за незаконное получение социальных выплат.
К социальным выплатам, в частности, относятся пособие по безработице, компенсации на питание, на оздоровление, субсидии для приобретения или строительства жилья, на оплату жилого помещения и коммунальных услуг, средства маткапитала, а также предоставление лекарств, технических средств реабилитации (протезов, инвалидных колясок и тому подобное), специального транспорта, путёвок, продуктов питания.
Согласно разъяснению Верховного суда, не относятся к социальным выплатам по смыслу статьи 159.2 УК РФ гранты, стипендии, предоставляемые в целях поддержки науки, образования, культуры и искусства, субсидии сельхозтоваропроизводителям, малому и среднему бизнесу.
Незаконное получение страховой пенсии по старости, инвалидности или потере кормильца, социальной пенсии или пенсии, выплачиваемой государственным служащим (в том числе, военнослужащим, полицейским и т.д.) также квалифицируется по статье 159.2 УК РФ.
Какая установлена уголовная ответственность
За представление заведомо ложных или недостоверных сведений, а также умолчание о фактах, влекущих прекращение выплат , предусмотрена следующая уголовная ответственность:
1) Штраф до 120 тысяч рублей либо ограничение свободы или принудительные работы на срок до двух лет, либо арест на срок до четырёх месяцев.
2) В случае деяния, совершённого группой лиц по предварительному сговору, – штраф до 300 тысяч рублей либо лишение свободы на срок до четырёх лет с ограничением свободы на срок до одного года или без такового.
3) В случае деяния, совершённого группой лиц по предварительному сговору с использованием своего служебного положения – штраф до 500 тысяч рублей либо лишение свободы на срок до шести лет.
4) В случае деяния, совершённого группой лиц по предварительному сговору с использованием своего служебного положения в рамках организованной группы – лишение свободы на срок до 10 лет со штрафом в размере до одного миллиона рублей.
Чтобы сохранить публикацию Дзен-канала «ПРАВО ИМЕЮ» на свой компьютер, нажмите на клавиатуре одновременно две клавиши – Ctrl и D . Ссылка автоматически сохранится в разделе «Избранное/Закладки» вашего браузера и всегда будет у вас под рукой.
По результатам сегодняшнего обсуждения Пленум ВС принял решение направить проект на доработку в редакционную комиссию. Обычно ко «второму чтению» разъяснения Пленума претерпевают небольшие редакционные правки, но иногда в них вносят и серьезные исправления.
Пленум ВС разъясняет, что под официальными понимаются любые документы (как бумажные, так и электронные), которые удостоверяют юридически значимые факты.
Но для целей ст. 324 Уголовного кодекса («Приобретение или сбыт официальных документов и государственных наград») к документам следует относить только официальные бумаги, способные повлечь юридические последствия в виде предоставления или лишения прав, возложения обязанностей или освобождения от них, изменения объема прав и обязанностей предъявителя.
Например, по этой статье накажут за покупку в интернете листка нетрудоспособности, который потом станет основанием для назначения и выплаты работнику пособия по временной нетрудоспособности. К таким же бумагам относится и заключение об отсутствии противопоказаний к управлению машиной, чтобы сдать экзамен и получить водительское удостоверение.
Ч. 2 ст. 325 УК предусматривает наказание за похищение «важного личного документа». По версии Пленума, к ним можно отнести не только паспорт, но и:
- вид на жительство;
- военный билет;
- водительское удостоверение;
- пенсионное удостоверение;
- удостоверение ветерана труда;
- аттестат или диплом об образовании;
- свидетельство о регистрации транспортного средства и паспорт транспортного средства.
Этот перечень не является закрытым. «Решая вопрос о признании официального документа важным личным, суд должен учитывать характер удостоверяемого этим документом факта, последствия для гражданина, связанные с его похищением, и другие обстоятельства», – объясняет ВС.
Пленум также подчеркивает, что за кражу паспорта и других важных документов нельзя наказывать по ч. 1 ст. 325 УК.
К предмету преступлений по ст. 324 и 325 УК относятся только подлинные официальные документы и их дубликаты, а также подлинные госнаграды Российской Федерации, РСФСР и СССР, штампы, печати, акцизные марки, специальные марки или знаки соответствия, защищенные от подделок.
Разъясняет ВС и правила квалификации преступлений по ст. 327 УК («Подделка, изготовление или оборот поддельных документов, государственных наград, штампов, печатей или бланков»).
Пленум относит к заведомо подложным документам любые поддельные бумаги, удостоверяющие юридически значимые факты, за исключением поддельных паспортов и удостоверений. Например, это гражданско-правовой договор, диагностическая карта транспортного средства, решение общего собрания собственников помещений в многоквартирном доме.
За использование подложных документов накажут штрафом до 80 000 руб. (либо любым другим видом наказания из ч. 5 ст. 327 УК).
Пленум ВС подчеркивает, что «приобрести» документы или госнаграды можно купив их, получив бесплатно или просто украв. Ответственность во всех этих случаях наступит по ст. 324 УК.
Наказание за подделку номеров прописано в ст. 326 УК. Пленум объясняет, что под «подделкой» можно понимать не только изготовление заведомо подложных знаков, но и любую правку уже существующего номера.
Так, уголовная ответственность грозит и тем, кто подкрашивает, подчищает цифры на номерном знаке своего автомобиля или меняет его другим способом, чтобы визуально регистрационный знак выглядел иначе.
Правило про недопустимость «дорисовки» и других изменений действует не только для автомобильных номеров, но и для любых других документов. За «незаконное изменение отдельных частей подлинного официального документа путем подчистки, дописки, замены элементов, искажающих его действительное содержание», накажут по ст. 327 УК.
Использование поддельного документа квалифицируется как оконченное преступление с момента его представления с целью получения прав или освобождения от обязанностей. Не имеет значения, смог ли злоумышленник добиться своей цели, получил ли он свой больничный или нет.
Отдельное разъяснение Пленум ВС дает по срокам. Если документ использовался не один раз, а на протяжении долгого времени, то сроки давности уголовного преследования за такое преступление следует исчислять с момента фактического прекращения использования подделки.
Например, если соискатель при устройстве на работу предоставил поддельный диплом, то срок давности нужно считать со дня, когда он закончил трудиться в организации.
Если поддельный документ используется для совершения других преступлений (для незаконного пересечения границы или для контрабанды), то суду следует оценивать его действия по совокупности статей Уголовного кодекса.
В то же время есть и случаи, когда дополнительная квалификация по ст. 327 УК не требуется. Например, когда злоумышленник использует в целях мошенничества поддельную бумагу, но само использование и является способом совершения преступления.
Пленум ВС подчеркивает, что все преступления, связанные с подделкой документов, относятся к преступлениям с умышленной формой вины. Это значит, что при решении вопроса о наказании суду необходимо учитывать, что у подсудимого был именно умысел на подделку или использование подложных документов.
При решении вопроса о том, является ли преступление малозначительным, судье стоит оценить количественные и качественные характеристики подделки, мотив и цель, которыми руководствовался подсудимый, а также учесть обстоятельства, способствовавшие совершению преступления.
19 ноября Пленум ВС РФ направил на доработку проект постановления «О некоторых вопросах судебной практики по делам о преступлениях, предусмотренных статьями 324–327.1 УК РФ».
Указанные составы относятся к преступлениям против порядка управления:
ст. 324 УК устанавливает ответственность за незаконное приобретение и сбыт официальных документов и государственных наград;
ст. 325 – за похищение и повреждение документов, штампов, печатей и похищение акцизных марок, специальных марок и знаков соответствия;
ст. 325.1 – за неправомерное завладение государственным регистрационным знаком транспортного средства;
ст. 326 – за подделку и уничтожение идентификационного номера транспортного средства;
ст. 327 – за подделку, изготовление и оборот поддельных документов, государственных наград, штампов, печатей и бланков;
ст. 327.1 – за изготовление, сбыт и использование поддельных акцизных марок, специальных марок и знаков соответствия.
Пленум даст понятие «официального документа»
«Принятие данного постановления является весьма долгожданным для юридического сообщества, так как наконец-то затрагивает давние проблемы, возникающие при квалификации преступлений, связанных с оборотом официальных документов. При этом Пленуму ВС предстоит решить непростую задачу, связанную с трактовкой изменений, внесенных в положения ст. 327 УК РФ в 2019 г., ряд из которых не бесспорен», – заметила адвокат, младший партнер АБ «ЗКС» Анастасия Лукьянова.
В п. 1 проекта отмечается, что под официальными документами, предоставляющими права или освобождающими от обязанностей, в ст. 324 УК и официальными документами в ч. 1 ст. 325 УК РФ понимаются такие документы, в том числе и электронные, которые создаются, выдаются либо заверяются в установленном законом или иным нормативным актом порядке федеральными органами государственной власти, органами государственной власти субъектов РФ, органами местного самоуправления либо уполномоченными организациями или лицами и удостоверяют юридически значимые факты.
При этом, подчеркивают разработчики, предметом незаконного приобретения и сбыта официальных документов (ст. 324 УК) могут быть только официальные документы, способные повлечь юридические последствия – предоставление или лишение прав, возложение обязанностей или освобождение от них, изменение объема прав и обязанностей. В качестве примеров таких документов приведены листок нетрудоспособности и медицинское заключение об отсутствии противопоказаний к управлению транспортными средствами.
Анастасия Лукьянова отметила, что в проекте фигурирует новое понимание официального документа, которое учитывает подход, выработанный в судебной практике и уголовно-правовой доктрине, а также п. 35 Постановления Пленума ВС от 9 июля 2013 г. № 24 «О судебной практике по делам о взяточничестве и об иных коррупционных преступлениях». «Применительно к рассматриваемым составам признак официальности документа определяется как способность документа удостоверять факты, имеющие юридическое значение, при этом источник создания, выдачи и заверения такого документа не имеет первостепенного значения для квалификации», – пояснила Анастасия Лукьянова. Это разъяснение призвано разрешить давнюю неопределенность в судебной практике, считает она: иногда суды признают официальным лишь документ, исходящий от государственных органов.
Часть 2 ст. 325 УК устанавливает ответственность за похищение у гражданина паспорта или другого важного личного документа. Из п. 2 проекта следует, что под паспортом необходимо понимать также заграничный, дипломатический и служебный паспорта. Там же даны ориентиры для судов при решении вопроса о том, является ли личный документ важным: необходимо учитывать как минимум характер удостоверяемого факта и последствия похищения документа для гражданина. Так, важными личными документами могут быть вид на жительство, военный билет, водительское и пенсионное удостоверение, аттестат и диплом об образовании.
Разработчики проекта акцентируют внимание на том, что ответственность за похищение у гражданина паспорта или другого важного личного документа установлена именно в ч. 2 ст. 325 УК. «В связи с этим похищение, а равно уничтожение, повреждение или сокрытие паспорта или другого важного личного документа не могут квалифицироваться по части 1 этой статьи», – сказано в п. 6 проекта. «Тем не менее Пленуму Верховного Суда не удалось разъяснить противоречие положений ч. 2 ст. 325 УК РФ и ст. 327 УК РФ, предметами которой, в частности, выступают паспорт гражданина и удостоверение», – считает Анастасия Лукьянова.
В п. 3 проекта отмечается, что предметом преступлений, предусмотренных ст. 324 и 325 УК могут быть только подлинные официальные документы, государственные награды РФ, РСФСР и СССР, штампы, печати, акцизные и специальные марки, а также знаки соответствия.
Предметом подделки и поддельными в ч. 1–4 ст. 327 УК выступают паспорт и только такие другие официальные документы, которые предоставляют права или освобождают от обязанностей (п. 4 проекта). Это правило относится и к удостоверениям. При этом подчеркивается, что по смыслу ч. 5 ст. 327 УК об ответственности за использование заведомо подложных документов к таким документам относятся любые, удостоверяющие юридически значимые факты, кроме тех, что указаны в ч. 3 той же статьи. Например, поддельные гражданско-правовой договор или решение общего собрания собственников помещений в многоквартирном доме.
Под подделкой государственного регистрационного знака в ст. 326 УК предлагается понимать как его изготовление с нарушением установленного порядка, так и внесение в правомерно изготовленный знак изменений, которые допускают иное прочтение – удаление символов, подчистку и подкраску (п. 7 проекта).
Анастасия Лукьянова отметила, что в п. 8 проекта нашел отражение уже давно признанный в теории уголовного права отказ от признания понятия подделки документов лишь в качестве их материального подлога. «В соответствии с этим пунктом подделка охватывает собой как случаи материального подлога документов ("незаконное изменение отдельных частей подлинного официального документа путем подчистки, дописки, замены элементов и др., искажающих его действительное содержание"), так и случаи интеллектуального подлога документов ("изготовление нового официального документа, содержащего заведомо ложные сведения, в том числе с использованием подлинных бланка, печати, штампа"). Данное разъяснение приравнивает понятие подделки к подлогу, традиционно считавшемуся более широким понятием», – объяснила адвокат.
В п. 9 отмечается, что, признавая лицо виновным в использовании заведомо поддельного удостоверения или иного предоставляющего права или освобождающего от обязанностей официального документа, суд должен выяснить, какие именно права мог предоставить или от каких обязанностей мог освободить такой поддельный документ. Верную квалификацию разработчики проекта иллюстрируют ссылками на предъявление поддельного диплома при трудоустройстве и поддельного водительского удостоверения инспектору ДПС.
Предполагается, что в ст. 327 УК РФ под использованием заведомо поддельного документа понимается его представление как по собственной инициативе, так и по требованию уполномоченных лиц и органов в соответствующее учреждение или уполномоченным лицам в качестве подлинного в целях получения (подтверждения) права или освобождения от обязанности. «Кроме того, в п. 10 проекта закреплен давно ожидаемый отказ от неосновательного расширения перечня документов, относимых к предмету преступления, предусмотренного ч. 5 ст. 327 УК РФ, который теперь не включает документы подлинные, но не имеющие юридической силы либо принадлежащие другому лицу», – отметила Анастасия Лукьянова.
Адвокат не согласен с предлагаемым пониманием совокупности
Ряд разъяснений посвящен квалификации преступлений при совокупности. Так, в п. 5 проекта подчеркивается, что похищение государственных наград является одним из способов их незаконного приобретения и квалифицируется по ст. 324 УК РФ. Однако если похищение наград сопряжено с применением насилия, то такие действия образуют совокупность преступлений, предусмотренных ст. 324 УК и соответствующей статьей Кодекса об ответственности за преступление против жизни и здоровья.
«На мой взгляд, было бы логичнее подобные действия при наличии оснований квалифицировать по совокупности преступлений, предусмотренных ст. 324 УК и соответствующими статьями главы о преступлениях против собственности: п. "г" ч. 2 ст. 161 (грабеж с применением насилия, не опасного для жизни и здоровья, либо с угрозой его применения), ст. 162 (разбой), ч. 1, п. "в" ч. 2 ст. 163 (вымогательство, совершенное с угрозой применения насилия либо применением такового)», – считает адвокат АП Республики Башкортостан Николай Герасимов. По его мнению, этот подход можно обосновать целью и мотивами: действия явно направлены не на причинение вреда жизни или здоровью, а на незаконное получение имущества – государственных наград.
«При этом, как очевидно следует из данного пункта проекта, действия, направленные на хищение указанных наград, не сопряженные с применением насилия, по совокупности преступлений, предусмотренных ст. 324 и 158 УК, квалифицироваться не должны, так как целиком охватываются составом ст. 324 Кодекса. Однако в таком случае не вполне понятно, каким образом квалифицировать действия по хищению государственных наград, совершенные, например, с незаконным проникновением в жилище? Очевидно, что такие действия имеют большую общественную опасность, так как одновременно посягают и на иное гарантированное Конституцией право», – пояснил свою позицию адвокат.
Однако, добавил он, ст. 324 УК такого квалифицирующего признака не содержит, а совокупности с преступлением, предусмотренным п. «а» ч. 3 ст. 158 УК РФ, как следует из разъяснений, не образует. «В то же время, квалификация при подобных обстоятельствах по совокупности преступлений, предусмотренных ст. 324 и 139 УК (нарушение неприкосновенности жилища), на мой взгляд, тоже не вполне верна, так как очевидно в рассматриваемом случае имеется корыстный мотив и цель завладения имуществом, которые ст. 139 Кодекса никак не охватываются», – убежден адвокат.
Эксперты критикуют и подход к определению момента окончания преступления
Пункт 11 касается момента окончания использования заведомо подложного документа. По мнению разработчиков, такое деяние квалифицируется как оконченное преступление с момента представления документа с целью получения прав или освобождения от обязанностей и независимо от ее достижения. При этом подчеркивается, что если подложный документ затем использовался для получения прав или освобождения от обязанностей в течение определенного периода (например, при трудоустройстве и в период последующей работы в организации), то сроки давности уголовного преследования исчисляются с момента фактического прекращения использования поддельного документа. «В этом пункте нашел свое отражение появившийся не так давно в судебной практике спорный подход к исчислению сроков давности уголовного преследования за один из частных случаев использования подложного документа, значительно отягчающий положение обвиняемого», – указала Анастасия Лукьянова.
Адвокат МКА «Князев и партнеры» Артем Чекотков полагает, что тем самым разработчики стараются подчеркнуть двойственную природу использования подложного документа, которое в зависимости от фактических обстоятельств дела может быть как «одноразовым», так и длящимся. «Вместе с тем не совсем ясно, что следует понимать под "дальнейшим использованием". Например, является ли длящимся преступлением единоразовое предъявление подложного сертификата, подтверждающего знание иностранного языка, пилотом в авиакомпанию, если в дальнейшем этот документ хранится в личном деле? Или все же Верховный Суд говорит о повторном предъявлении документа – например, диплома о высшем образовании – при попытке трудоустроиться в различные организации? Представляется, что данный пункт проекта нуждается в корректировке, в противном случае проблемы в применении уголовно-правовой нормы сохранятся», – пояснил Артем Чекотков.
По его мнению, момент окончания использования подложного документа – один из наиболее проблемных вопросов квалификации. «Учитывая, что речь идет о преступлении небольшой тяжести, правильное определение момента окончания – гарантия надлежащего исчисления сроков давности и обеспечения возможности освобождения от уголовной ответственности», – подчеркнул адвокат.
В отсутствие руководящих разъяснений ВС в практике нижестоящих судов было выработано несколько подходов к определению момента окончания, рассказал Артем Чекотков: «Во-первых, как момента прекращения возможности использования подложного документа. Как, например, в Постановлении Московского городского суда от 20 октября 2017 г. по делу № 4у-4834/2017. И, во-вторых, как момента предъявления подложного документа – Постановление Московского городского суда от 13 ноября 2017 г. по делу № 4У-5546/2017. То есть использование подложного документа признавалось судами как "одноразовым", так и длящимся преступлением».
Разработчики обратили внимание на возможность применить малозначительность
В п. 16 подчеркивается, что деяния, предусмотренные ст. 324, 325, 325.1, 326, 327, 327.1 УК, совершаются только умышленно. В следующем пункте разработчики напоминают, что в ряде составов обязательным признаком является цель или мотив. То есть, к примеру, отсутствие при изготовлении поддельного официального документа, предоставляющего права или освобождающего от обязанностей, цели его использования исключает уголовную ответственность. По мнению Николая Герасимова, эти разъяснения при их верном применении должны гарантировать отсутствие случаев объективного вменения – ответственности за «невиновные» действия или бездействие.
В п. 18 обращено внимание на тот факт, что деяние, формально подпадающее под одну из статей особенной части УК, в силу малозначительности может не иметь общественной опасности. «При решении вопроса о том, является ли деяние малозначительным, следует принимать во внимание, в частности, количественные и качественные характеристики предмета преступления, мотив и цель, которыми руководствовался обвиняемый (подсудимый), обстоятельства, способствовавшие совершению деяния», – сказано в проекте. «К сожалению, данные разъяснения, хотя и являются давно и широко известными, на практике применяются чрезвычайно редко. Хотелось бы надеяться, что подобные разъяснения будут излагаться не только в Постановлениях Пленума, но и при рассмотрении конкретных дел», – заключил Николай Герасимов.
Читайте также: